У Байкала (Преловский А.)

Баргузин пошевеливал вал,

И по зябкому лону Байкала

Штормовеюще дрожь пробегала,

Серый сумрак из моря вставал.

И душа поддавалась тому

Безотчетному чувству тревоги,

Что таилось и в горной дороге

И в лесах, и в нешатком дому.

Птицей пискнуло чувство тоски

И, как птица, забилось в кустарник,

Чуть с предгорий, холодных и скальных,

Друг за дружкой взвились ветерки.

Покружились и пали в Байкал,

Затерялись в зеленых глубинах:

Волны их на барашковых спинах

Привезли и свалили у скал.

Там, у скал, что темны и грубы,

На песке, не отмеченном следом,

Свет, нечеток, нетих и неведом,

Заструился, как дым из избы.

Поднимался он к небу столбом

От удара волною о камень ?

Еле видный за мороком пламень

На просторе почти голубом.

Свет сначала дома прояснил,

Очертил берега и отметил

Тенью все, что в движении встретил,

Что доверчиво встретилось с ним.

А потом по Байкалу пошел,

Засверкал под водою и в пене

Птичье с берега ахнуло пенье,

Лес качнулся, как улей от пчел.

Солнца ж не было ? был только свет

Своевременный свет ниоткуда,

Сотворивший негромкое чудо

Вопреки наговорам примет.

И душа потянулась к тому

Неземному лучу голубому,

Что вернул успокоенность дому

Птице, берегу, лесу ? всему.

Так я думал, а свет отходил,

Вился в небе волшебною лентой.

Не смеркалось. И пахло легендой

И Байкал на Байкал походил.

Байкал. — 1972. — № 4. — С. 6.